Николай Некрасов
поэма
«Ночлеги»
1. На постоялом дворе
Вступили кони под навес,
Гремя бесчеловечно.
Усталый, я с телеги слез,
Ночлегу рад сердечно.
Спрыгнули псы; задорный лай
Наполнил всю деревню;
Впустил нас дворник Николай
В убогую харчевню.
Усердно кушая леща,
Сидел уж там прохожий
В пальто с господского плеча.
"Спознились, сударь, тоже?" -
Он, низко кланяясь, сказал.
"Да, нынче дни коротки. -
Уселся я, а он стоял. -
Садитесь! выпьем водки!"
Прохожий выпил рюмки две
И разболтался сразу:
"Иду домой... а жил в Москве...
До царского указу
Был крепостной: отец и дед
Помещикам служили.
Мне было двадцать восемь лет,
Как волю объявили,
Наш барин стал куда как лих,
Сердился, придирался.
А перед самым сроком стих,
С рабами попрощался,
Сказал нам: "Вольны вы теперь, -
И очи помутились, -
Идите с богом!" Верь, не верь,
Мы тоже прослезились
И потянулись кто куда...
Пришел я в городишко,
А там уж целая орда
Таких же - нет местишка!
Решился я идти в Москву,
В конторе записался,
И вышло место к Покрову.
Не барин - клад попался!
Сначала, правда, злился он.
Чем больше угождаю,
Тем он грубей: прогонит вон...
За что?.. Не понимаю!
Да с ним - как я смекнул поздней -
Знать надо было штучку:
Сплошал - сознайся поскорей,
Не лги, не чмокай в ручку!
Не то рассердишь: "Ермолай!
Опомнись! как не стыдно!
Привычки рабства покидай!
Мне за тебя обидно!
Ты человек! ты гражданин!
Знай: сила не в богатстве,
Не в том - велик ли, мал ли чин,
А в равенстве и братстве!
Я раболепства не терплю,
Не льсти, не унижайся!
Случиться может: сам вспылю -
И мне не поддавайся!.."
Работы мало, да и той
Сам половину правил,
Я захворал - всю ночь со мной
Сидел - пиявки ставил;
За каждый шаг благодарил.
С любовью, не со страхом
Три года я ему служил -
И вдруг пошло всё прахом!
Однажды он сердитый стал,
Порезался, как брился,
Всё не по нем! весь день ворчал
И вдруг совсем озлился.
Кастит!.. "Потише, господин!" -
Сказал я, вспыхнув тоже.
"Как! что?.. Зазнался, хамов сын!" -
И хлоп меня по роже!
По старой памяти я прочь,
А он за мной - бедовый!..
"Так вот, - продумал я всю ночь, -
Каков он - барин новый!
Такие речи поведет,
Что слушать любо-мило,
А кончит тем же, что прибьет!
Нет, прежде проще было!"
Обидно! Я его считал
Не барином, а братом...
Настало утро - не позвал.
Свернувшись под халатом,
Стонал как раненый весь день,
Не выпил чашки чаю...
А ночью барин словно тень
Прокрался к Ермолаю.
Вперед уставился лицом:
"Ударь меня скорее!
Мне легче будет!.." (Мертвецом
Глядел он, был белее
Своей рубахи.) "Мы равны,
Да я сплошал... я знаю...
Как быть? сквитаться мы должны...
Ударь!.. Я позволяю.
Не так ли, друг? Скорее хлоп
И снова правы, святы..."
- "Не так! Вы барин - я холоп,
Я беден, вы богаты!
(Сказал я.) Должен я служить,
Пока стает терпенья,
И я служить готов... а бить
Не буду... с позволенья!.."
Он всё свое, а я свое,
Спор долго продолжался,
Смекнул я: тут мне не житье!
И с барином расстался.
Иду покамест в Арзамас,
Там у меня невеста...
Нельзя ли будет через вас
Достать другое место?.."
2. На погорелом месте
Славу богу, хоть ночь-то светла!
Увлекаться так глупо и стыдно.
Мы устали, промокли дотла,
А кругом деревеньки не видно.
Наконец увидал я бугор,
Там угрюмые сосны стояли,
И под ними дымился костер,
Мы с Трофимом туда побежали.
"Горевали, а вот и ночлег!"
- "Табор, что ли, цыганский там?" - "Нету!
Не видать ни коней, ни телег,
Не заметно и красного цвету.
У цыганок, куда ни взгляни,
Красный цвет - это первое дело!"
- "Косари?" - "Кабы были они,
Хоть одна бы тут женщина пела".
- "Пастухи ли огонь развели?.."
Через пни погорелого бора
К неширокой реке мы пришли
И разгадку увидели скоро:
Погорельцы разбили тут стан.
К нам навстречу ребята бежали:
"Не видали вы наших крестьян?
Побираться пошли - да пропали!"
- "Не видали!.." Весь табор притих...
Звучно щиплет траву лошаденка,
Бабы нянчат младенцев грудных,
Утешают ребят старушонка:
"Воля божья! усните скорей!
Эту ночь потерпите вы только!
Завтра вам накуплю калачей.
Вот и деньги... Глядите-ка сколько!"
- "Где ты, бабушка, денег взяла?"
- "У оконца, на месячном свете,
В ночи зимние пряжу пряла..."
Побренчали казной ее дети...
Старый дед, словно царь Соломон,
Роздал им кой-какую одежу.
Патриархом библейских времен
Он глядел, завернувшись в рогожу;
Величавая строгость в чертах,
Череп голый, нависшие брови,
На груди и на голых ногах
След недавних обжогов и крови.
Мой вожатый к нему подлетел:
"Здравствуй, дедко!" - "Живите здоровы!"
- "Погорели? а хлеб уцелел?
Уцелели лошадки, коровы?.."
- "Хлебу было сгореть мудрено, -
Отвечал патриарх неохотно, -
Мы его не имели давно.
Спите, детки, окутавшись плотно!
А к костру не ложитесь: огонь
Подползет - опалит волосенки.
Уцелел - из двенадцати - конь,
Из семнадцати - три коровенки".
- "Нет и ваших дремучих лесов?
Век росли, а в неделю пропали!"
- "Соблазняли они мужиков,
Шутка! сколько у барина крали!"
Молча взял он ружье у меня,
Осмотрел, осторожно поставил.
Я сказал: "Беспощадней огня
Нет врага - ничего не оставил!"
- "Не скажи. Рассудила судьба,
Что нельзя же без древа-то в мире,
И оставила нам на гроба
Эти сосны..." (Их было четыре...)
3. У Трофима
Звезды осени мерцают
Тускло, месяц без лучей,
Кони бережно ступают,
Реки налило дождей.
Поскорей бы к самовару!
Нетерпением томим,
Жадно я курю сигару
И молчу. Молчит Трофим,
Он сказал мне: "Месяц в небе
Словно сайка на столе" -
Значит: думает о хлебе,
Я мечтаю о тепле.
Едем... едем... Тучи вьются
И бегут... Конца им нет!
Если разом все прольются -
Поминай, как звали свет!
Вот и наша деревенька!
Встрепенулся спутник мой:
"Есть тут валенки, надень-ка!"
- "Чаю! рому!.. Всё долой!.."
Вот погашена лучина,
Ночь, но оба мы не спим.
У меня своя причина,
Но чего не спит Трофим?
"Что ты охаешь, Степаныч?"
- "Страшно, барин! мочи нет.
Вспомнил то, чего бы на ночь
Вспоминать совсем не след!
И откуда черт приводит
Эти мысли? Бороню,
Управляющий подходит,
Низко голову клоню,
Поглядеть в глаза не смею,
Да и он-то не глядит -
Знай накладывает в шею.
Шея, веришь ли? трещит!
Только стану забываться,
Голос барина: "Трофим!
Недоимку!" Кувыркаться
Начинаю перед ним..."
- "Страшно, видно, воротиться
К недалекой старине?"
- "Так ли страшно, что мутится
Вся утробушка во мне!
И теперь уйдешь весь в пятки,
Как посредник налетит,
Да с Трофима взятки гладки:
Пошумит - и укатит!
И теперь в квашне солома
Перемешана с мукой,
Да зато покойно дома,
А бывало - волком вой!
Дети были малолетки,
Я дрожал и за детей,
Как цыплят из-под наседки
Вырвет - пикнуть не посмей!
Как томили! Как пороли!
Сыну сказывать начну -
Сын не верит. А давно ли?..
Дочку барином пугну -
Девка прыснет, захохочет:
"Шутишь, батька!" - "Погоди!
Если только бог захочет,
То ли будет впереди!"
- "Есть у вас в округе школы?"
- "Есть".- "Учите-ка детей!
Не беда, что люди голы,
Лишь бы были поумней.
Перестанет есть солому,
Трусу праздновать народ...
И твой внук отцу родному
Не поверит в свой черед".
|
|
