Константин Батюшков
«Мщение»
(Из Парни)
Неверный друг и вечно милый!
Зарю моих счастливых дней
И слёзы радости и клятвы легкокрилы,
Всё время унесло с любовию твоей!
И всё погибло невозвратно,
Как сладкая мечта, как утром сон приятной!
Но всё любовью здесь исполнено моей,
И клятвы страшные твои напоминает.
Их помнят и леса, их помнит и ручей,
И эхо томное их часто повторяет.
Взгляни: здесь в первый раз я встретился с тобой,
Ты здесь, подобная лилее белоснежной,
Взлелеянной в садах Авророй и весной,
Под сенью безмятежной,
Цвела невинностью близь матери твоей.
Вот здесь я в первый раз вкусил надежды сладость;
Здесь жертвы приносил у мирных алтарей,
Когда твою грозила младость
Болезнь жестокая во цвете погубить:
Здесь клялся, милый друг, тебя не пережить!
Но с новой прелестью ты к жизни воскресала,
И в первый раз, люблю краснеяся сказала.
(Тому сей дикий бор немый свидетель был).
Твоя рука в моей, то млела, то пылала,
И первый поцалуй с душею душу слил.
Там взор потупленный назначил мне свиданье,
В зелёном сумраке развесистых древес,
Где льётся в воздухе сирен благоуханье
И облако цветов скрывает свод небес;
Там ночь ненастная спустила покрывало,
И страшно загремел над нами ярый гром;
Всё небо в пламени зарделося кругом,
И в роще сумрачной сверкало.
Напрасно! ты была в объятиях моих,
И к новым радостям ты воскресала в них!
О пламенный восторг! о страсти упоенье!
О сладострастие… себя, всего забвенье!
С её любовию утраченны на век!
Вы будете всегда изменнице упрёк:
Воспоминанье ваше,
От времени ещё прелестнее и краше,
Её преступное блаженство помрачит;
И сердцу за меня коварному отмстит,
Неизлечимою, жестокою тоскою.
Так! всюду образ мой увидишь пред собою,
Не в виде прежнего любовника в цепях,
Который с нежностью сквозь слёзы упрекает
И жребий с трепетом читает
В твоих потупленных очах.
Нет, в лютой ревности карая преступленье,
Явлюсь, как бледное в полуночь привиденье,
И всюду следовать я буду за тобой:
В безмолвии лесов, в полях уединенных,
В весёлых пиршествах, тобой одушевленных,
Где юность пылкая и взор считает твой.
В глазах соперника, на ложе Гименея —
Ты будешь с ужасом о клятвах вспоминать;
При имени моём бледнея,
Невольно трепетать.
Когда ж безвременно с полей кровавой битвы,
К Коциту позовёт меня судьбины глас,
Скажу: будь счастлива в последний жизни час;
И тщетны будут все любовника молитвы!
|
|
