Демьян Бедный
«Утерянный женский рай»
(Старая восточная легенда)
Давно-давно,
Очень-очень давно
Было ханство одно.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Порядок небесный
И порядок земной
В те дни был иной,
Были тогда человек и зверь
Не те, что теперь.
А-а-а-а-а-а-ай!..
В том ханстве и хан,
И диван-беги,
И джигиты, которых трепетали враги,
И не только джигиты-орлы,
Но и судьи,
И даже казн,
И муллы
Были в том ханстве
В те древние дни
Женщины только одни.
Царство женское. Женский рай.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Город был ханский,
Как храм.
Звали его -
Самирам.
Недоступен он был,
Высок,
В землю,
В камень,
В песок
Сорок тысяч столбов было врыто одних.
И стоял Самирам
На них.
Ни копьем,
Ни арканом
Бродячий туркмен
Не мог достать его стен.
А была в Самираме ханша - Занай.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Женщины были в Самираме везде -
В ханском совете,
В суде, -
На охоту ходили они,
На войну,
А мужчин держали
В плену.
Не велик был числом
Мужской народ.
Оставляли его
Едва на развод.
Было черной работой
Мужской -
Саклю убрать
Да день-деньской,
День-деньской
И ночной
Порой
Нянчиться с детворой:
"Баю-ба-а-а-ай!
Баю-ба-а-а-ай!..
А-а-а-а-а-а-ай!.."
Не со всей детворой
Возились они.
На руках у них были
Мальчишки одни.
Девочки были
В особой чести:
Жребий их был -
С матерями расти.
Рождалась девочка -
Праздник в дому.
Мальчик рождался -
Горе ему!
Клали его -
Таков был закон! -
В ряд с голышами
Такими, как он.
Со ста рожденных мальчишек всего
Оставляли в живых -
Одного!
Одного!
А-а-а-а-а-а-ай!..
Со ста мальчишек,
Положенных в ряд,
Отбирался счастливец -
Один!
Наугад!
Наугад отбирался
Старухой слепой,
Каков бы он ни был собой.
А остальных
Со стены городской,
Даровую добычу шакалов,
Волков,
Вниз свергали.
Закон был таков!
А-а-а-а-а-а-а-ай!..
Однажды время пришло
- Ой-ой! -
Ханше родить
Самой.
Когда осенью поздней,
Перед самой зимой,
Меняет небо
Свой летний наряд -
Синий халат
На серый халат,
Тогда горько-горько
Рыдает оно,
Во всех тогда реках
Слез небесных - полно,
И в озерах те слезы
Бьют через край.
А-а-а-а-а-ай!..
Так у старухи слепой
В тот раз
Полились потоком
Слезы из глаз
И вниз потекли
По столбам городским.
"Каким ты встревожена горем'"
"Каким?"
Окружил народ старуху
Толпой.
И был ответ старухи
Слепой:
"А-а-а-а-а-а-а-ай!
Нам страшное горе
Узнать суждено.
В ханском чреве
Растет оно.
Будет ханшею
Мальчик рожден.
Женское ханство
Погубит он.
А-а-а-а-а-а-ай!.."
Иссушили старуху
Слезы-вода.
От вещей старухи
Не осталось следа.
Поникла ханша Занай
Головой.
Поднялся в Самираме
Испуганный вой.
На диван большой
- Трух-трух, трух-трух! -
Прибрели к Занай
Сто седых старух.
Просидели они
Сорок дней
И ночей,
Роняя слезы
Из тусклых очей.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Ни добрый от них совет,
Ни худой.
Был созван тогда диван
Молодой.
Думал он сорок ночей
И дней.
Был старый глуп,
Молодой - не умней:
Глупый от глупого
Не отставай!
А-а-а-а-а-а-а-а-ай!
Был третий диван
Из малых детей.
Оказалися дети
Взрослых умней.
Малютка совсем,
От земли - ладонь,
Сказала одна
Девчонка-огонь:
"Зачем так плачет
Весь Самирам?
Сын ханши нашей
Не страшен нам.
Как только родится
Мальчишка злой,
Его мы сразу
Со свету долой:
Со стены самирамской
Вниз головой!
Пусть волки и тигры
Его съедят.
Нельзя его класть
С мальчишками в ряд!"
Вот где девчонка!
А еще говорят...
А-а-а-а-а-а-ай!..
"Велик Алла!"
"Велик Алла!"
То-то радость
В Самираме была!
"Вот так девчонка!"
"Ну, с головой!"
"В самом деле.
Нам ли впервой
У матерей
Сыновей отнимать?"
Молчала Занай,
Злополучная мать,
Сидела она
На ковре золотом,
Занай с большим
Таким животом,
Глаз не желая
Поднять на народ.
"Сын мой умрет!..
Сын мой умрет!..
А-а-а-а-а-а-ай!"
И сказали все"
"Ой-ё-ё!"
"Ой-ё-ё!"
"Не думы - змеи
Теперь у нее".
И опасаясь
Этих змей,
Злых двух надсмотрщиц
Приставили к ней,
Чтоб обе смотрели
И день и ночь,
Сына родит Занай
Или дочь:
"Отвечаете обе!"
"Ни одна не зевай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Но... Занай подкупила
Стражу свою.
"Двух туркменов, - сказала, -
В мужья вам даю!
Два туркмена -
Не нашим мужчинам чета!"
Соблазнились приставницы -
Эта и та:
Как Занай разрешилась
Крепким мальцом,
Подменили мальца -
И дело с концом!
Объявили народу:
"Велик Алла!
Девчонку ханша Занай родила".
Девчонку Занай
Баюкала: "Бай!
Баюшки-бай!"
А-а-а-а-а-а-ай!..
Веселье пошло
По всему Самирам.
Потекли подарки
К ханским шатрам,
Золото,
Сахар,
Адрассы
И нах,
Скакали девицы
На лихих скакунах,
Верблюды и овцы
Забили дворы.
С усмешкой смотрела Занай
На дары.
Она обманула
Родной весь край.
А-а-а-а-а-а-ай!..
Каждый день было солнце
Любовью пьяно.
Каждый день опускалось
На землю оно.
Был ужасен порой
Его знойный хмель.
Много дней прошло
И много недель.
Жались месяцы,
Годы -
Один к одному.
Ханский сын вырастал
В чужом дому.
Вырастал под тайным присмотром...
Занай.
А-а-а-а-а-а-а-а-ай!
Двадцать лет прошло,
Словно день один.
Вырос ханский сын -
Краше всех мужчин,
Про него враги
Говорят с похвалой:
"Молодец какой!"
"Искандер удалой!"
Как вошел Искандер
В такие года,
Вошла в Самирам
Роковая беда.
От черных туч"
Солнца свет потух,
Повеял от них
Недобрый дух,
О чем-то страшном,
Новом,
Ином
Послышались вопли
В ветре степном, -
Средь зверей тревога
И средь птичьих стай.
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Пошли в Самираме
- Худой почин! -
Переглядки,
Шепот
Среди мужчин.
Столковались они
Промеж собой,
Стали женщин звать
На смертный бой.
Среди города стал
Мужской отряд,
Мужчины все
"Долой! - говорят, -
Долой Занай
И бабью власть!
Не хотим поклоны
Перед бабами класть!
Искандер - наш хан,
А не баба Занай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
"Искандер - наш хан,
А мы - его рать.
Мы сами хотим
Себе жен выбирать.
Пусть бабы станут
На наши места -
Смотреть, чтоб сакля
Была чиста,
Да плов варить,
Да нянчить ребят,
Да халаты нам шить
До самых пят
Из узорных шелков,
Что шлет нам Китай!"
А-а-а-а-а-а-а-ай!
"Мужчинам - шлемы,
Стальные клынчи,
А глупым бабам -
Горшки, рогачи!
Мужчине - пику,
И лук, и стрелу,
А глупой бабе -
Пряжу, иглу!
Сдавайтесь, бабы,
Все до одной!
Иначе дело решим
Войной!"
Мужчин всех в битву
Повел великан,
Искандер бесстрашный,
Их новый хан.
А-а-а-а-а-а-а-ай!
"Мужчины наши
Сошли с ума!" -
Пошла смирять их
Занай сама.
Был женский клич:
"Лучше смерть, но не срам!"
Мужская кровь
Залила Самирам.
Навалились женщины,
Как саранча.
А бойцы-мужчины...
Ни стрел, ни клынча!
Отбиваться трудно
Пятерней одной.
Мужчины сжаты
Цепью тройной!
Кто в живых остался
- А с ними хан! -
Угодили в женский
Тугой аркан!
А-а-а-а-а-а-а-ай!
И крик был женский:
"Занай! Суди!
Искандер всех злее,
Он шел впереди.
Ты Искандера
Не оставишь живым:
Ножом ему в сердце -
Острым,
Кривым!
Никому не уступишь
Ты чести такой:
Пронзишь ему сердце
Своею рукой!"
И подали нож
Помертвевшей Занай.
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Поднялася Занай
Ни жива
Ни мертва. -
И сказала Занай
Роковые слова:
"Слепая старуха
Была...
Права!!
Ее предсказанье
Сбылося точь-в-точь.
Рожден был мною
Сын, а не дочь.
Вы обмануты мною!
Искандеру-врагу
Пронзить его сердце
Я не могу.
Его капли крови
Не пролью ни одной.
Это... сын мой,
Сын мой...
Сын мой родной!
Чем сына рукою своею
Убить,
Мне легче ханство
И себя погубить!
Перед всеми вами -
Моя вина!"
И нож в свое сердце
Вонзила она.
А-а-а-а-а-а-а-ай!
Злой страх всех женщин
Объял тогда.
Они разбежались
Кто - куда:
Кто в хлев, кто - в поле,
А кто - в жилье,
На бегу бросали
Оружье свое.
С тех пор явилась
Такая напасть:
Что ушла к мужчинам
Вся женская власть,
Что женская доля
Так стала горька,
И конца ей, горькой,
Не видно пока.
А-а-а-а-а-а-а-а-а-ай!
Но время настанет,
Придет к нам жена.
С севера дальнего
Придет к нам она,
Из страны холодной,
Из морозной мглы.
Волоса ее будут,
Как снег, белы,
Глаза будут сини,
Как морозная гладь,
А груди, как пара
Ледяных лебедей.
И прольется на женщин
Молоко-благодать
Из непорочных
Этих грудей.
И утерянный женский
Вернется рай!
А-а-а-а-а-а-а-ай!
|
|
