Владимир Бенедиктов
Легенда
«Чертова башня»
Старинного замка над Рейна водой
Остался владетелем граф молодой.
Отец его чтим был за доблесть в народе
И пал, подвизаясь в крестовом походе;
Давно умерла его добрая мать, -
И юный наследник давай пировать!
Товарищей много, чуть свистни - гуляки
Голодною стаей бегут, как собаки;
С утра до полночи, всю ночь до утра -
Развратные сборища, пьянство, игра...
Игра!.. Вдруг - несчастье... граф рвется от злости:
Несчастного режут игральные кости.
На ставке последней всё, всё до конца -
И замок, и мрамор над гробом отца!
Граф бледен, мороз пробегает по коже...
Тайком прошептал он: "Помилуй мя, боже!"
- "Эх, ну, повези мне!" - противник воззвал,
Хлоп кости на стол - и хохочет: сорвал!
Остался граф нищим. Скитайся, бедняга!
Всё лопнуло. Отняты все твои блага.
Ты всё проиграл. Чем заплатишь долги?
И слышится вопль его: "Черт! помоги!"
А черт своих дел не пускает в отсрочку,
Он тут уж: "Чего тебе?" - "Золота бочку!"
"И только? Да что тебе бочка одна?
Два раза черпнешь - доберешься до дна.
Счастливец ты, граф! Ты родился в сорочке!
Не хочешь ли каждое утро по бочке?
Изволь! Расплатиться ж ты должен со мной
За это душонкой своею дрянной...
Согласен?" - "Согласен. Твой ад мне не страшен".
- "Так слушай: в верху высочайшей из башен
Ты завтра же первую бочку повесь!
Увидишь, что мигом сосуд этот весь
Наполнится золотом высшего сорта.
Прощай же, да помни услужливость черта!"
Контракт заключен. Граф остался один
И думает: "Буду ж я вновь господин!
Да только..." И дума в нем тяжкая бродит,
И к предков портретам он робко подходит.
Святые портреты! - Из рам одного
Мать с горьким упреком глядит на него,
Как будто сказать ему хочет: "Несчастный!
Ты душу обрек свою муке ужасной!"
А он отвечает: "Родная! Спаси!
У бога прощенья ты мне испроси!"
И вдруг вдохновение мысли счастливой
Зажглось у безумца в душе боязливой.
На башне условный сосуд помещен,
Да только - открытый с обеих сторон.
Граф думает: "Дело пойдет в проволочку,
Сам черт не наполнит бездонную бочку.
Была бы лишь бочка - условье одно.
Вот бочка! Я только ей выломил дно".
И только луч утра над миром явился -
Над бочкою дождь золотой заструился,
Стучит и звенит, но проходит насквозь;
Чертовское дело не споро, хоть брось!
Однако до среднего скоро карнизу
Вся золотом башня наполнится снизу,
А там, как до верхнего краю дойдет,
Проклятым металлом и бочку нальет.
"Эй, люди! Лопаты и грабли хватайте
И адские груды сметайте, сгребайте!"
Измучились люди, а ливень сильней -
И башня всё кверху полней и полней.
Трудящихся дождь металлический ранит,
И звонко по черепам их барабанит,
И скачет по их окровавленным лбам,
И прыщет в глаза им, и бьет по зубам,
Те в золоте вязнут, его разметая,
И давит, и душит их смерть золотая.
И, видя успех дела чертова, граф
"Родная, спаси!" - повторил, зарыдав,
Часовня откликнулась утренним звоном,
И рухнулась, башня со скрежетом, стоном
И с визгом бесовским, - и был потрясен
Весь замок, а граф вразумлен и спасен.
|
|
